Сайт портала PolitHelp ПОЛНОТЕКСТОВОЙ АРХИВ ЖУРНАЛА "ПОЛИС" Ссылка на основной сайт, ссылка на форум сайта

ИЗБИРАТЕЛЬНЫЕ СИСТЕМЫ, ПАРТИИ И ПОЛИТИЧЕСКАЯ СТАБИЛЬНОСТЬ

М. Уоллерстайн

УОЛЛЕРСТАЙН Майкл, профессор Калифорнийского университета, Лос-Анджелес

Не все демократии одинаковы. Истинные демократии представляют собой политические системы, в которых определенные люди получают доступ к власти и право принимать решения в результате свободных всеобщих выборов. Однако механизмы избрания парламента и формирования правительства отличаются друг от друга в зависимости от национальной формы правления. В процессе построения новой демократии возникает настоятельная необходимость выбора - среди множества вариантов - конкретного содержания правил, устанавливающих взаимоотношения между правительством, парламентом и электоратом. Будет ли в России президентская или парламентская форма правления? Один или несколько представителей от избирательного округа? Будет ли она федерацией или унитарным государством? Выбор в пользу одного из этих принципов влечет за собой важные последствия, в т. ч. такие, которые обеспечивает долговечность демократических институтов.

Применительно к экономическому развитию принято говорить о "выгодах отсталости". Более отсталые страны имеют возможность развиваться быстрее, если перенимают технические достижения более сильных в экономическом отношении государств. В сходном смысле можно отметить и некоторые преимущества запоздалого политического развития. Страны, занятые сейчас строительством институтов политической демократии, способны воспользоваться опытом других государств. Конечно же, нелегко изменить единожды введенную избирательную систему. Избирательные законы играют на руку одним политикам в ущерб другим независимо от того, движимы ли все они корыстными мотивами или приверженностью закону; партии, извлекающие выгоду из существующего способа голосования, всегда будут блокировать предложения о его изменении. Вполне естественно, что победители на выборах неохотно идут на преобразование системы, обеспечившей им успех. По этой причине момент изначального определения электоральных институтов чрезвычайно важен и в долговременной перспективе.

Изучение политических последствий применения той или иной электоральной системы является одной из тех сфер сравнительной политологии, где накоплен значительный опыт. Цель данной работы состоит не в том, чтобы представить какое-то оригинальное исследование, а в обобщении уже имеющегося научного материала, что может существенно повлиять на выбор той или иной избирательной модели (1). Статья не претендует также и на то, чтобы воздать должное всему многообразию существующих ныне электоральных институтов. Моя цель - пробудить интерес российских коллег и убедить их в том, что выбор избирательной модели очень важен для будущего самой демократии и заслуживает тщательнейшего изучения. Специфика работы электоральных механизмов в других странах - источник информации о том, как они будут действовать в России.

Материал состоит из трех частей. Первая объясняет значимость избирательных законов как таковых. Во втором разделе рассматривается президентская форма правления в сопоставлении с парламентской; в третьем сравниваются мажоритарная (плюральная*) модель и система пропорционального представительства. В заключении описываются как работающие, так и неэффективные сочетания электоральных механизмов (смешанные системы).

* В американской политологической традиции все типы мажоритарных избирательных систем объединяются термином - "плюральные системы" - Ред

СМЫСЛ ИЗБИРАТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ

Причины, определяющие важность выбора определенного типа избирательного процесса, восходят к истокам современной теории демократии. Структуру сложившихся демократических институтов не следует рассматривать как простое отражение общественных предпочтений, так как сами эти предпочтения неопределенны. Человек может иметь явные пристрастия, под которыми я понимаю его способность различать всевозможные альтернативы - от лучших до худших. Но основополагающая идея теории общественного выбора заключается как раз в том, что не существует способа скомпоновать индивидуальные перечни приоритетов, превратив их в общественные таким образом, чтобы были соблюдены главные критерии демократии (2). Иными словами, к обществу, состоящему из многообразных групп, интересы и мнения которых вступают в конфликт друг с другом, нельзя подходить так, словно речь идет об одном человеке. Исход выборов определяется, с одной стороны, предпочтениями избирателей, с другой - правилами подсчета их голосов. Нейтральной избирательной системы не существует. Любой способ подсчета голосов приводит к результатам, которые не могут не выглядеть произвольными под углом зрения демократических принципов.

Тем не менее критика действующих демократических форм правления, основывающаяся на теории общественного выбора, не заходит слишком далеко. Шумпетер в своей классической работе "Капитализм, социализм и демократия" отмечал, что избиратель является участником неработающего комитета - комитета всего народа, потому он и прилагает меньше целенаправленных усилий на свое совершенствование в политической сфере, чем при игре в бридж (3). В массовом электорате у отдельного избирателя нет резонов долго размышлять, кому отдать свой голос: он знает, что его бюллетень не окажет практически никакого влияния на исход выборов. Отсюда следуют два соображения. Первое: граждане голосуют, руководствуясь зачастую общепринятыми мнениями и идеологиями, а не тщательным сопоставлением разных вариантов политического решения проблем, стоящих перед страной. Само по себе это не страшно. Их голос мало что значит, и граждане скорее предпочитают голосовать в соответствии с собственными представлениями о всеобщем благе, чем идти на какие-то жертвы в реальной жизни. Впрочем, не следует и недооценивать значение Яичных интересов. Второе соображение: избиратели охотно прислушиваются к мнениям окружающих, в т. ч. к призывам самих кандидатов. Они делают политический выбор в зависимости от своего рода деятельности, уровня дохода, религиозных убеждений или этнической принадлежности; к ним и обращаются как к рабочим или представителям среднего класса, как к членам определенной религиозной общины либо конкретной этнической группы. Избирателей нельзя привлечь отвлеченными декларациями; идеологические постулаты должны соответствовать их интересам и представлениям. Исход выборов определяется не только ходом предвыборной борьбы, но не в меньшей степени личными обстоятельствами, убеждениями и пристрастиями каждого голосующего. Устанавливая правила предвыборной борьбы между партиями, избирательный закон оказывает тем самым воздействие на электоральное поведение граждан.

Избирательные системы отличаются друг от друга во многих отношениях. Существует столько их модификаций, сколько и демократий. В данной статье я ограничусь рассмотрением двух основных институциональных типов демократии - президентской в сопоставлении с парламентской, а также выявлением различий между пропорциональной и мажоритарной (плюральной) системами (последней как средством усиления позиций партии, получившей относительное большинство голосов). Конечно, этими примерами далеко не исчерпываются все избирательные модели. В некоторых демократиях (наиболее яркий пример - Франция) существует смешанный - президентский и парламентский - режим. Функционируют также отличающиеся между собой пропорциональные и мажоритарные системы, причем различия бывают весьма значительными. Есть также системы, которые нельзя отнести ни к одной из вышеназванных. Тем не менее, сравнение парламентской и президентской моделей, пропорциональной и мажоритарной избирательных систем, иллюстрирующее их преимущества и недостатки, вполне отражает существо электорального процесса.

ПРЕЗИДЕНТСКАЯ И ПАРЛАМЕНТСКАЯ ФОРМЫ ПРАВЛЕНИЯ

Президентская форма политического устройства предполагает прямое избрание гражданами главы исполнительной власти путем общенациональных выборов. Его называют обычно президентом, и он назначает членов правительства (или кабинет). При парламентском режиме глава исполнительной власти и кабинет избираются депутатами парламента. Таким образом президентская форма правления предусматривает четкое разделение исполнительной и законодательной властей, причем обе имеют собственный независимый электорат. В парламентской системе такого строгого разграничения властей нет. Лидер, получающий поддержку большинства в парламенте, становится главой исполнительной власти, или премьер-министром.

Выбор в пользу президентской или парламентской формы правления влечет за собой важные последствия. Парламентская модель способствует усилению исполнительной власти; президентская - укрепляет власть парламента. Таким образом, названия обеих моделей как бы не соответствуют принципу осуществления властных полномочий. При парламентской демократии главная роль парламента - избрание правительства. В случае несогласия с тем или иным его предложением парламентское большинство может его отозвать. Формирование правительства, его отзыв и замена его другим - основные прерогативы парламента, в остальном его влияние скорее ограничено. При президентской демократии, наоборот, парламент обладает самостоятельными властными полномочиями. Так как парламент и президент избираются независимо один от другого, то они имеют право придерживаться разных мнений. Американский президент - чуть ли не единственный глава правительства, большая половина предложений которого может быть отвергнута (это не относится к новым демократиям в Восточной Европе и Латинской Америке (4). Ситуация, когда президент не опирается на большинство в конгрессе, стала в США обычным явлением с 1968 г.

Парламентские формы правления ставят перед правительствами задачу формирования "коалиции действующего большинства". Даже в случае создания "правительства меньшинства" большая часть парламентариев обязана воздерживаться от голосования против кабинета министров. Пока сохраняется так называемое работающее большинство, правительство при парламентской демократии имеет возможность осуществлять свою программу без особых препятствий. Президентская форма правления, в отличие от парламентской, не требует достижения какого-либо компромисса между исполнительной властью и парламентским большинством. Парламентское большинство может - что часто и происходит - выступать в роли оппозиции к главе исполнительной власти.

От выбора той или иной формы правления зависит такой важный вопрос, как роль и влияние политических партий. Правительство в парламентских демократиях образуется из представителей одной или нескольких партий. Так как основное назначение парламента - избрание кабинета, то парламентские выборы по существу определяют, какая партия или коалиция партий будет формировать правительство.

Отдельные члены парламента мало что могут сделать. Политическое управление отдастся в руки партийных лидеров в случае, если их партии войдут в правящую коалицию. Подобная специфика парламентской демократии предполагает наличие строгой партийной дисциплины: партии выступают в парламенте как единый блок. Поскольку избиратели при таком правлении голосуют за ту или иную партию, а не за конкретного кандидата, парламентарий, выступивший против позиции партии или их коалиции, рискует быть исключенным из партии. Более того, кандидатуры членов парламента, стремящихся получить место в правительственных структурах, должны быть одобрены партией (если она входит в правительство). Члены парламента, не согласные с позицией партии (или блока), скорее всего не получат места в кабинете.

При президентской форме правления власть передается посредством прямых выборов, а не в результате продвижения на лидирующие позиции в той или иной влиятельной партий, как при парламентском устройстве. В конгрессе США партийная дисциплина заведомо слаба, при этом роль партийных лидеров при подборе кандидатов на пост президента давно уже свелась на нет. Все кандидаты в президенты организуют собственную предвыборную кампанию независимо от партии. Мало кто из американцев мог бы назвать имена лидеров двух крупнейших партий - республиканской и демократической.

Парламентские системы - в отличие от президентских - поддерживают и защищают сильные партии. Таким образом при выборе президентской либо парламентской модели нужно исходить из того, что предпочтительнее: ориентироваться на партии или на отдельных кандидатов, победивших на прямых выборах.

Если в стране нет сильных партий, правительство и парламент являют собой собрание сотен индивидов с различными интересами. И если правительство не достигнет согласия с большинством парламентариев, оно недееспособно. Во всяком случае, спорные вопросы легче решать, если в высшем законодательном органе доминирует та или иная партия. Более существенно, что политические партии - все же по преимуществу представительные организации. Они ставят своей целью выражать интересы больших групп национального электората. При президентской системе кандидат в президенты тоже должен организовать представительную избирательную кампанию в национальном масштабе, тогда как кандидаты в члены парламента борются за голоса только в своих избирательных округах. Политические партии, чтобы стать правящими, добиваются поддержки избирателей во многих избирательных округах. Поэтому им важнее не парламент, а интересы малых групп населения (разбросанных по отдельным округам), что в свою очередь способствует развитию их влияния в стране.

ПРОПОРЦИОНАЛЬНОЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВО И МАЖОРИТАРНАЯ СИСТЕМА

Второе основное различие электоральных систем состоит в способе голосования для избрания кандидатов в высшие органы власти: пропорциональном или мажоритарном (принцип большинства). При мажоритарной системе от каждого избирательного округа избирается один депутат. Победителем на выборах считается кандидат, набравший наибольшее количество голосов. Но, как известно, относительное большинство голосов - это отнюдь не то, что абсолютное большинство. Когда имеется более двух кандидатов, один из них может набрать менее 50% голосов и все же добиться большей поддержки, чем другие кандидаты. Четыре раза подряд консервативная партия Великобритании завоевывала большинство мест в парламенте, получая около 40% голосов избирателей на общенациональных выборах, так как остальной электорат дробился между лейбористской партией и либерал-социал-демократической коалицией. Системы пропорционального представительства предполагают распределение мест в парламенте в соответствии с количеством полученных на выборах (по партийным спискам) голосов. Если бы в Великобритании существовала такая система, то консерваторы получили бы на последних четырех выборах более 40% мест в парламенте и страной управляла бы коалиция партий.

Имеются два основных механизма, гарантирующих партиям число мест в парламенте, строго соответствующее количеству поданных за них голосов на общенациональных выборах. Во-первых, существует несколько кандидатов от разных партий в одном избирательном округе, и места после баллотировки распределяются в соответствии с волеизъявлением избирателей. Во-вторых, непропорциональность представительства, возникающая на уровне округа, смягчается наличием парламентариев, не представляющих какой-либо округ, но избранных по партийным спискам. Многие страны Западной Европы сочетают эти два подхода. Системы пропорционального представительства отличаются друг от друга еще и тем, что при распределении депутатских мест используется принцип округления числа голосов, а также устанавливается минимальный процент голосов, необходимый для получения мандата. Впрочем, в некоторых электоральных системах вообще отсутствует принцип большинства или пропорциональной баллотировки (5).

Наиболее яркое сопоставление двух систем содержится в так называемых социологических законах Мориса Дюверже (6), согласно которым мажоритарная система в один тур (или система относительного большинства) способствует установлению в стране двухпартийности (бипартизма). Пропорциональное представительство, наоборот, благоприятствует процветанию многопартийности (множества небольших партий). Дюверже утверждал также, что мажоритарные выборы в два тура (например, во Франции) приводят к объединению нескольких партий в две коалиции. Он привел две причины, определяющие взаимосвязь между законом об относительном большинстве и тактикой предвыборной борьбы двух крупных партий. Во-первых, от каждого избирательного округа место в парламенте получает лишь наиболее крупная партия. Малые партии, лишенные поддержки большинства избирателей округа, не имеют никаких шансов на место в парламенте. Мажоритарная система в один тур обеспечивает, таким образом, крупным партиям больше мест в парламенте, чем это соответствует доле полученных ими голосов. Вторая причина вытеснения небольших партий из электоральной борьбы вытекает из первой. Избиратели, стремящиеся реально повлиять на исход выборов, а не просто выразить симпатии какой-либо программе, будут голосовать за партию, способную одержать победу в их округе ("полезное голосование")- Они неохотно растрачивают свои голоса на малые партии, даже если и симпатизируют им в большей степени, нежели одной из крупных. Таким образом количество мест, полученных малыми партиями, не соответствует поданным за них бюллетеням на выборах, а число этих голосов не отражает предпочтений электората.

Все же взаимосвязь между электоральной системой и партийной структурой пока недостаточно изучена. Либеральная партия Великобритании вовсе не сошла с политической арены, когда ее сменили лейбористы в качестве основной оппозиции консерваторам. В Австрии в течение почти всего послевоенного периода сохранялась двухпартийная система, несмотря на пропорциональное представительство. Но все же "законы Дюверже" дают возможность увидеть вероятные следствия этой взаимосвязи. Количество партий при системах пропорционального представительства в среднем выше, чем при системах относительного большинства (или мажоритарных). Принцип пропорционального представительства никак не влияет на количество партий; принцип относительного большинства, наоборот, губит малые партии.

Споры между сторонниками той или иной системы сводятся к вопросу, что предпочтительнее: сильное правительство или более представительное правительство? Сторонники мажоритарного способа голосования опасаются раздробления политических партий, что может повлечь за собой нестабильность, присущую коалиционным правительствам. Системы пропорционального представительства, по существу, ставят малые партии в особое положение: обычно устанавливается определенный порог или минимальное количество голосов, необходимых для получения депутатских мандатов. В западноевропейских странах этот порог составляет обычно 4-5%, что отсекает от парламента малые партии. Системы относительного большинства лишают представительства на общенациональном уровне меньшинства (в т. ч. этнические), если те не составляют большинства населения в данном округе. Даже партии меньшинств, обладающих территориальной поддержкой, не будут пользоваться влиянием в политическом управлении, раз одной из двух крупных партий всегда отдано большинство мест в парламенте. Наоборот, при пропорциональном представительстве малые партии могут оказывать заметное политическое влияние, если их участие окажется необходимым (даже прагматически) для образования парламентского большинства. Они имеют реальную возможность войти в правительство, что особенно важно для многонациональных стран, где существуют сепаратистские тенденции; таким образом, партии этнических меньшинств приобретают общенациональное значение.

Второе различие между двумя упомянутыми системами заключается в способе формирования парламентского большинства. Редко когда одна из партий при любой электоральной системе может получить абсолютное большинство голосов. На всех послевоенных выборах лишь в одном случае из 15 было подано более 50% голосов за одну партию (7, р. 36). Однако, чтобы быть дееспособным, правительство обязано опираться на парламентское большинство. Есть два выхода из подобного тупика: либо в соответствии с избирательной системой парламентское большинство создается с помощью так называемой "премии" большинству (т. е. часть голосов меньшинства передается партии, добившейся относительно лучших результатов); либо различные партии сотрудничают на основе коалиции, оформляя это соглашением. Однопартийное правительство характерно для мажоритарных систем, так как именно при таких системах чаще всего используется преимущественное право на создание парламентского большинства. При пропорциональном же представительстве правительство почти всегда формируется на основе - формальной или неформальной - коалиции партий, «совместно представляющих основную массу электората.

Итак, суть системы пропорционального представительства состоит в том, что партиям необходимо создавать коалиции, способные управлять, а для этого требуется умение договариваться друг с другом, находить компромиссы, идет ли речь о составе кабинета министров или о политической программе. В представительных демократиях политические решения принимаются в процессе переговоров лидеров различных партий (7, р. 13). В сущности, выборы служат для того, чтобы подтвердить или отвергнуть те или иные решения. Правых и левых радикалов вечно возмущают постоянные компромиссы, к которым стремится демократическое правительство. Но какая же существует альтернатива, кроме переговорного процесса? Только однопартийная система - или паралич власти.

При сопоставлении двух избирательных систем наиболее значимыми представляются два фактора: количество партий и способ формирования парламентского большинства. В системах относительного большинства (мажоритарных) чаще всего лишь две партии имеют шансы на победу: бесспорное преобладание одной партии в парламенте является обычным, даже когда ни одна из партий не получает на выборах большинства голосов. При президентской системе парламентское большинство может придерживаться иных взглядов, чем партия президента. Поэтому преобладание одной партии наиболее вероятно в странах, где система относительного большинства сочетается с парламентской формой правления. При пропорциональном представительстве попасть в состав правительства имеют шанс кандидаты более чем двух партии, и тогда для образования парламентского большинства нужны партийные коалиции.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Упрощая проблему, можно сказать, что при строительстве демократических институтов прежде всего приходится выбирать между системой* относительного большинства и системой пропорционального представительства. При взаимоналожении этих двух дихотомных моделей получается четыре комбинации. Они, разумеется, наблюдаются в современной политической практике.

Вариант, обеспечивающий сильное правительство, - это парламентская форма правления с мажоритарной системой. Последняя обычно ограничивает количество состязающихся партий двумя и дает более сильной из них непропорционально (по сравнению с числом поданных за нее голосов) большое число мест в законодательном органе. В парламентских демократиях партия большинства контролирует и исполнительную власть, и парламент. Наиболее яркий пример здесь - Великобритания. Все послевоенные правительства в этой стране (за исключением одного) опирались на однопартийное большинство в парламенте, хотя ни одна из правящих партий не получала абсолютного большинства голосов с 1931 г. Одно из нежелательных следствий такого варианта обеспечения сильного правительства заключается в том, что самые незначительные политические колебания могут вызывать крупные перемены в составе парламента и в политике правительства. Этот недостаток мог бы считаться приемлемым, если бы распределение голосов колебалось вокруг 50% отметки, чуть больше или чуть меньше. Между тем верхний предел электоральных успехов, учитывая территориальное размещение электората трех партий, не превышает 40%. Для такой ситуации характерна слабая преемственность в политической линии государства при смене кабинетов в случае, если на ближайших выборах результаты изменятся сколь-нибудь существенным образом. Подобная неопределенность может дорого обойтись национальной экономике.

Второй вариант - это президентская форма правления в сочетании с системой относительного большинства. Примером могут служить Соединенные Штаты. При бипартизме партии президента не обязательно быть одновременно партией большинства в конгрессе. В США в последние десятилетия демократы контролировали обе палаты конгресса, а республиканцы - президентский пост. Другой феномен, который иногда ассоциируется с президентской формой правления, также можно наблюдать в послевоенных США: это слабость политических партий. Стандартным стало замечание о том, что в американской политике доминируют отдельные личности.

Третий вариант существует в большинстве стран Западной Европы, кроме Великобритании и Франции: парламентская модель с системой пропорционального представительства. Числе партий в этих странах различно, иногда их много, но везде у власти находятся коалиционные правительства. Единственное исключение составляют однопартийные кабинеты меньшинства. Впрочем, такие правительства вполне допустимы, поскольку они фактически пользуются поддержкой коалиции большинства, участники которой предпочитают не входить в верхних эшелон управления официально (8).

Все эти три сочетания дееспособны в том смысле, что надолго обеспечивают стабильность представительной демократии.

Четвертая комбинация - президентская система с избирательным законом, предусматривающим пропорциональное представительство в парламенте, - может, пожалуй, оказаться наименее устойчивой. К сожалению, именно данный тип правления был введен в новых демократиях Восточной Европы и Латинской Америки. Уже указывалось, что при пропорциональной избирательной системе многие партии получают места в парламенте. Однако, поскольку не парламент избирает правительство, то партиям нет необходимости вести переговорный процесс с целью формирования правящей коалиции. Правительство назначается президентом. При многопартийности партия президента вероятнее всего получает сравнительно небольшое число депутатских мандатов. Президент не может управлять, не имея поддержки парламента, но последний не несет ответственности за деятельность правительства и потому не обязан его поддерживать. В этом и заключается причина постоянного конфликта между президентом и парламентом, что может завести управление страной в тупик. Президенты, неспособные договариваться с парламентом, вынуждены прибегать к иным политическим силам и воздействиям, чтобы править без парламента. Но когда традиционные политические институты перестают действовать, они приходят в упадок. Парламент теряет свой авторитет, и демократические институты рушатся.

Подобный сценарий не является неотвратимым, однако в случае, когда президентская форма правления сочетается с системой пропорционального представительства, опасность политического тупика и паралича демократических институтов весьма высока. Подчеркну еще раз: выбор в пользу той или иной электоральной системы - дело чрезвычайно ответственное. Кто будет править и заседать в парламенте - менее существенно, чем сам избирательный процесс, хотя в высшей степени важны и соображения политиков, конкретно решающих проблему выбора способа голосования. Даже от деталей электоральных механизмов может зависеть, выживет ли сама демократия.

1. Я порекомендовал бы обратить внимание на следующие работы: Lijphart A, Grofman В. Choosing an Electoral System: Issues and Alternatives. N. Y., 1984; Grofman В., Lijphart A Electoral Laws and their Political Consequences. N. Y., 1986; Lira J. The Penis of Presidentialism. - "Journal of Democracy", 1990, № 1.

2. CM. Plott Ch, Axiomatic Social Choice Theory. - "American Journal of Political Science", 1976, № 20, Riker W. H. Liberalism Against Populism. San Francisco, 1982.

3. SchwnpeterJA. Capitalism, Socialism and Democracy. N. Y., 1976 (1947), p. 261.

4. Rose R. Understanding Big Government: The Programme Approach. Beverly Hills, 1984, p. 69.

5. См. подробнее: Balinski M. L, Young HP Fair Representation: Meeting the Idea of One Man, One Vote. New Haven, 1983.

6. Duverger M. Political Parties: Their Organization and Activity in the Modem State. N. Y., 1954; см. также: RaeD. The Political Consequences of Electoral Laws. New Haven, 1971.

7. Przeworski A. Democracy and the Market: Political and Economic Reforms in Eastern Europe and Latin America. Cambridge, 1991.

8. Об этом явлении см. подробнее: Strom К. Minority Government and Majority Rule. Cambridge, 1990.