Сайт портала PolitHelp ПОЛНОТЕКСТОВОЙ АРХИВ ЖУРНАЛА "ПОЛИС" Ссылка на основной сайт, ссылка на форум сайта

ТРЕД-ЮНИОНИЗМ И ОТЕЧЕСТВЕННЫЕ ПРОФСОЮЗЫ

И. Ю. Юргенс

ЮРГЕНС Игорь Юрьевич, секретарь Совета Всеобщей конфедерации профсоюзов СССР.

ОСВОБОЖДЕНИЕ от догм — процесс, пожалуй, наиболее характерный для наших дней. Процесс не всегда легкий, порой длительный, но — необходимый. Он не равнозначен стремлению бездумно перечеркнуть опыт прошлого, не означает и беспринципной всеядности. Но сегодня мы не сможем двигаться вперед, не взвесив трезво свои прежние взгляды, не разобравшись в том, где заблуждались, а где шли правильными путями

Много лет в наших профсоюзных документах буквально бичевалась тред-юнионистская идеология и практика. При этом распространенным приемом были ссылки на мнение Ленина, который, как известно, считал тред-юнионизм выражением мелкобуржуазного сознания в рабочем движении. Критика этого течения, да и всей теории реформизма затрудняла советским профсоюзам поиск диалога с коллегами из других стран, особенно Северной Америки и Западной Европы, где значительная часть трудящихся придерживается именно такого мировоззрения. Действительные и мнимые пороки тред-юнионизма, почти любые акции реформистских профсоюзов и особенно их лидеров ставились им «как лыко в строку». Впрочем, они платили нам тем же, а в результате все дальше расходились дороги различных отрядов рабочего движения. Но не пришла ли сегодня пора посмотреть на теорию и практику тред-юнионизма открытыми глазами, без очков, как черных, так и розовых?

Одной из отличительных черт тред-юнионизма с самого начала его полуторастолетней истории был цеховой (трудящиеся объединяются на основе профессии, а не общего места работы) принцип построения этого движения, за который, кстати говоря, ему больше всего доставалось от наших критиков. Такая структура действительно имеет свои минусы: на одном и том же предприятии действует несколько профсоюзов, иногда конкурирующих между собой, происходит разобщение трудящихся по корпоративному признаку, им труднее договориться об общих требованиях и тем более единых действиях.

Тогда почему же тред-юнионизм выжил? Почему и сегодня согласно такой системе организована профсоюзная жизнь во многих странах? Дело, видимо, в том, что наряду с указанными минусами в ней наличествуют и плюсы, к которым я, например, отношу гораздо большую гомогенность профсоюзных организаций, схожесть требований объединяемых ими трудящихся. Но главное в тред-юнионизме видится не в его структуре. Гораздо интереснее его концепция роли и места профсоюзов в общественной жизни.

Сторонники тред-юнионизма рассматривают профсоюзы в качестве позитивного, созидательного, а не агрессивно-разрушительного фактора, если угодно — фактора порядка. Организации тред-юнионистского направления считают, что, выявляя нужды трудящихся, выражая их интересы, формулируя требования, они в то же время должны защищать людей труда законными, легальными средствами, не доводя дело до взрывов, какие угрожали бы общественному устройству. Показательно, что с 1991 г. на советско-американском семинаре, организованном в Москве Академией труда и социальных отношений, вице-президент АФТ — КПП А. Шейнкман подчеркнул, что американские профсоюзы свободны от предпринимателей и правительства, но не от закона и порядка. Именно на этом когда-то тред-юнионизм разошелся с революционным, классовым профдвижением. Вряд ли стоит сегодня пытаться задним числом рассуждать о том, кто прав, кто виноват был тогда. В периоды резкого обострения исторического развития нередко оказывались ближе к истине классовые профсоюзы, они завоевывали на свою сторону большинство или по крайней мере значительную часть тружеников. В годы же эволюционного развития все выглядело наоборот.

Впрочем, тред-юнионистский подход к вопросу о роли профсоюзов отнюдь не мешал его сторонникам проводить или возглавлять активные выступления трудящихся. Было бы упрощением не замечать, что им обязано международное рабочее движение многими новаторскими для своего времени формами борьбы: сидячие забастовки, «оккупационные» стачки с захватом предприятий, «шахматные» забастовки, когда работу прекращают лишь отдельные участки или цеха, а останавливается все производство, да и многое другое.

Но типичным для тред-юнионизма является и то, что он предусматривает наряду с этим кропотливую повседневную работу социально-экономического характера, которая призвана обосновать требования трудящихся, позволить добиться их целей, не доводя дело до забастовки. Не такой ли подход следует считать наиболее подходящим для разумных сил и в советском профсоюзном движении?

Достаточно сложным при анализе тред-юнионистской теории и практики является вопрос о соотношении социально-экономических и политических задач профсоюзов.

Традиционный, «чистый» тред-юнионизм, родиной которого считаются США, исходит из того, что профсоюзы должны заниматься только защитой социально-экономических интересов своих членов, в то время как политическая борьба — дело партий и их представителей в различных законодательных органах. Теория эта, конечно, никогда не могла быть применена на практике в полной мере, поскольку положение трудящихся ни в одной стране не может быть улучшено без политической деятельности в какой-либо форме. Поэтому американские профсоюзы на разных уровнях стремились и стремятся воздействовать на решения законодателей, прежде всего путем лоббирования. Мне довелось видеть обширные таблицы, в которые в течение многих лет заносятся данные о том, каким образом голосовал тот или иной член палаты представителей или сенатор по вопросам, интересовавшим профсоюзы. Подобные сведения собираются и на уровне штатов и городов, и горе тем законодателям, какие систематически голосуют «не так»: против них на ближайших выборах обрушивается машина профсоюзного давления. Также в течение многих десятилетий руководящие органы АФТ — КПП принимают рекомендации для членов своих организаций о том, за кого им голосовать на предстоящих президентских выборах. И даже в том случае (а это было за последние годы лишь однажды), когда прямой рекомендации не дается, это тоже политическая акция.

По-иному относится к политике британский тред-юнионизм. Еще на заре нынешнего века английские профсоюзы образовали «свою» политическую партию — лейбористскую, — в которую и поныне входят в качестве коллективных членов. Здесь, понятно, нет автоматизма, и нередки случаи, когда программа партии по некоторым существенным вопросам расходится с решениями съездов тред-юнионов. Но принцип ясен: не занимаясь парламентской работой непосредственно, тред-юнионы имеют возможность воздействовать на принятие политических решений. В Австралии созданы, по крайней мере на уровне штатов, совместные органы, в которых представлены и профсоюзы, и лейбористская партия, — профсоюзно-лейбористские советы. В других странах имеется нечто подобное в иных своеобразных формах при сохранении сути — профсоюзы не стоят в стороне от политики, хотя порой по тактическим причинам и камуфлируют это.

Вопрос об отношении и причастности профсоюзов к политике становится все более актуальным и для нас. С одной стороны, участие депутатов от профсоюзов в законотворчестве объективно требует придания такой работе каких-то организационных форм. С другой — раздаются голоса о том, что институализация деятельности профсоюзов в парламенте, усиление их политической активности может укрепить в профсоюзном движении элементы раскола: ведь в профсоюзах объединены люди с весьма разными взглядами, и найти позицию, которая устроила бы всех, вряд ли всегда реально.

Настоящая статья, видимо, не самое подходящее место для высказывания полностью артикулированного мнения по столь сложной проблеме. Но такая проблема существует, и было бы неправомерно ее не упомянуть.

СОВРЕМЕННЫЙ этап мирового развития ставит перед тред-юнионизмом сложные вопросы. По сути, речь идет о будущности этого течения в рабочем движении.

По мере продвижения вперед научно-технического прогресса происходят коренные изменения в социально-классовом составе общества во всех развитых странах с рыночной экономикой, где в основном и действуют профсоюзы тред-юнионистского толка. Продолжает уменьшаться доля лиц физического труда, трудящихся производственной сферы в целом, традиционно служивших массовой базой профсоюзов. Комплексная автоматизация ведет к сокращению занятости на производстве, а стало быть, и числа членов профсоюзов. В то же время растет число работников сферы сервиса, где профсоюзы не имеют глубоких корней. Компьютеризация производственных процессов и умственного труда приводит к совершенно иному, чем раньше, психологическому настрою трудящихся. Они не всегда верят в эффективность профсоюзов. К этому добавляется и такой новый фактор, как обладание трудящимися во все большем масштабе собственностью.

Все или многие из подобных проблем встают, конечно, и перед нами, равно как и перед профсоюзами Восточной Европы и ряда стран третьего мира. Однако во весь рост они обозначились именно для тех западных стран, где особенно сильны позиции тред-юнионизма.

Готов ли он дать на возникающие проблемы адекватный ответ? Беседы, которые мне приходилось вести с представителями западноевропейского и североамериканского профдвижения, публикуемые на Западе профсоюзные документы и материалы не позволяют сказать об этом с полной определенностью. Слишком сильны традиционные подходы, стереотипы мышления. Мы со своей стороны были бы заинтересованы в обмене мнениями по проблематике, связанной с последствиями для трудящихся, их профсоюзов научно-технического прогресса, ведь она для нас крайне актуальна уже сейчас.

Меняется и воздействие на трудящихся и профсоюзы многих глобальных проблем. Угроза экологической катастрофы, социальных катаклизмов, вызванных существующими в различных регионах мира массовой нищетой, неграмотностью, болезнями, все еще не ликвидированная опасность войн вызывают необходимость профсоюзной реакции. Причем, как показывает анализ документов профцентров разной ориентации и различных регионов мира, такая реакция могла бы быть совместной. Думается, то же относится и к проблемам прав трудящегося человека или социальных последствий интернационализации экономики.

Готовы ли профсоюзы ответить на данные вызовы? Еще несколько лет назад я, возможно, ответил бы утвердительно и привел рецепты «на классовой основе», как это лучше сделать. Сегодня же мне хотелось бы немного подробнее порассуждать на эту тему.

Прежде всего о самой «классовой основе». Сейчас общепринято открещиваться от классовых подходов к существующим и возникающим проблемам. Наверное, это справедливо, особенно когда речь идет о крупномасштабных, например мировых, процессах. Общечеловеческий подход к ним, несомненно, более плодотворен и перспективен. Но оправданно ли при этом забывать о том, что в любом обществе, в том числе и нашем, сохраняются различные группы населения со своими специфическими интересами и устремлениями? Может быть, не все такие группы следует «подводить» под понятие «классов», по крайней мере в традиционном его виде. Однако таковые группы существуют, и здесь сомневаться не приходится. Да и сам тот факт, что профсоюзы созданы для выражения и охраны интересов одной из таких групп — трудящихся, пусть даже весьма многочисленной и в свою очередь расслоенной, — не говорит ли о правомерности существования не только общечеловеческих ценностей, но наряду с ними и конкретно-групповых подходов? Пока что в советском профсоюзном движении данные вопросы не дискутируются в сколь-нибудь заметном масштабе, но жизнь идет, и кто знает, не станут ли они предметом общественного обсуждения по мере того, как появятся и укрепятся новые социальные группы населения? Во всяком случае, для меня ясно, что здесь требуется серьезный анализ происходящих процессов, а не одни лишь кавалерийские наскоки на новоявленных нуворишей — псевдопредпринимателей из числа «гвоздичных миллионеров» или не слишком «цивилизованных» кооператоров?

Далее, политический плюрализм, проявившийся в нашем обществе, не мог не затронуть и профсоюзы. Я сознательно оставляю в стороне плюрализм организационный: да простят меня коллеги из Соцпрофа и других «альтернативных» профсоюзных объединений, с которыми мы, подтверждаю, готовы устанавливать контакты, хотя в настоящее время лишь система Всеобщей конфедерации профсоюзов (ВКП) СССР представляет собой реальную силу в профдвижении нашей страны. Но политический плюрализм в рядах членских организаций ВКП налицо, и с этим надо считаться. Выдвижение на первый план профсоюзной работы практических вопросов защиты интересов трудящихся способно, как мне кажется, в условиях плюрализма сплотить на их решение различные слои и превратить профсоюзы в мощный и серьезный фактор общественной жизни, который может предложить стране позитивную программу разрешения множества актуальных проблем на основе соблюдения коренных интересов трудящегося большинства населения.

Наконец, приняв на XIX съезде профсоюзов СССР решение о переносе центра тяжести международной работы с преимущественно политических задач в плоскость практических проблем, связанных с переходом советской экономики на рыночные рельсы, и начав осуществлять это решение, ВКП пошла на деидеологизацию своей деятельности в мировом профсоюзном движении и в значительной степени сняла те препятствия, которые прежде мешали подлинно деловому и тесному сотрудничеству с тред-юнионистским, социал-реформистским его крылом.

Возьмем в качестве конкретного примера проблему соотношения политических партий и профсоюзов. Подчиненное положение профсоюзов по отношению к правившим в бывших социалистических странах компартиям вызывало упреки в наш адрес, использовалось тред-юнионистскими лидерами в качестве оправдания своего нежелания развивать с профсоюзами этих стран партнерские отношения. Теперь положение в корне изменилось. В большинстве восточноевропейских государств нет и речи о зависимости профсоюзов от какой бы то ни было политической партии, а в СССР профсоюзы, входящие в ВКП, хотя и с трудом порой, но твердо и последовательно освобождаются от прежних форм зависимости от КПСС, и уж во всяком случае возврата к ней не будет.

Или другой вопрос: взаимоотношения профсоюзов и государства. Здесь, как ни парадоксально, профсоюзы Востока и Запада по ряду проблем поменялись местами. Западные коллеги все чаще выступают против приватизации государственной собственности, видя в таком «разгосударствлении» угрозу своим завоеваниям в социальной области. Профсоюзы же СССР и других восточноевропейских стран не возражают против ослабления роли прежде всесильного государства. А принцип независимости профсоюзов от любых государственных структур, похоже, последовательнее применяется ныне именно на Востоке.

Словом, ныне не видно серьезных причин для противопоставления позиций советских профсоюзов и тред-юнионистского профдвижения. Тем не менее теперь уже явно не по нашей вине определенное недоверие к нам среди западных (назовем их, краткости ради, так) коллег сохраняется. Например, утверждается, будто советские профсоюзы не изменились по сути своей, а лишь сменили личину. Так, президент АФТ—КПП Л. Керклэнд в интервью накануне его поездки в Москву на 1-й Конгресс, посвященный памяти А. Д. Сахарова, продолжал утверждать, что «старые профсоюзные структуры, долгие годы существовавшие в Советском Союзе, все еще живут, по сути, в своих старых формах и что от изменения вывесок характер их не изменился... Конечно, мы не отрицаем искупления обновленной души, однако такое не может случиться в один прекрасный день, декретом свыше или решением какой-нибудь элиты. Это должно быть доказано, и не парой-другой примеров, а годами последующей истории. И груз доказательства, что перемены истинные, что это не косметика, лежит на самих этих структурах. Это они обязаны доказать, что их заявления соответствуют истине» («Известия», 24. V. 1991).

Сказано остро и эмоционально, особенно в отношении изменений, происходящих в профсоюзном движении СССР. И все же нельзя не согласиться с президентом профцентра США в том, что груз доказательств истинных перемен лежит на самих обновляющихся профорганизациях ВКП. Правда, это наша весьма непростая забота. Профсоюзы переживают сложный этап своего развития. Для нас жизненно важно отойти от старых догм и методов работы, к которым все мы привыкли в условиях командно-административной системы, стать подлинными и надежными выразителями интересов всех членов профсоюзов, их защитниками.

Первое, что потребовалось для этого, — обрести полную свободу действий. Свободу не просто декларированную, а реальную, что означает полную политическую, юридическую и экономическую автономию профсоюзов по отношению к каким бы то ни было внешним силам: государству, предпринимателям, партиям и движениям. Мы не только закрепили такую свободу законодательно, добившись ценой немалых усилий принятия Закона СССР «О профессиональных союзах, правах и гарантиях их деятельности», но и каждодневно отстаиваем ее на практике. А попыток ограничить основные полномочия профсоюзов более чем достаточно, в том числе со стороны высших органов государственной власти и управления. Пример тому — очередная «проба сил» вокруг Закона СССР «О порядке разрешения коллективных трудовых споров (конфликтов)». И примеров таких много.

Итак, свободу и независимость де-юре мы обрели. Как мы используем их для выполнения своего главного призвания — защиты интересов людей труда? Совет ВКП СССР сделал немало в этом отношении. Доказательство тому — весомый пакет основополагающих документов по социально-экономической проблематике, принятый в последнее время Верховным Советом СССР по инициативе или с участием ВКП, практические шаги по защите жизненных интересов советских трудящихся. Вместе с тем мы отдаем себе отчет в том, что находимся лишь в начале пути, что сделать предстоит значительно больше. Действительно, потребуются огромные усилия для того, чтобы обновленные советские профсоюзы сумели достойно встретить вызов перемен, особенно в условиях перехода к рынку. И прав Л. Керклэнд, когда говорит, что доказать свое обновление мы сможем «не парой-другой примеров, а годами последующей истории».

Подлинность обновления профсоюзного движения доказывать делом нам предстоит перед своими членами профсоюзов, а не коллегами из США, при всем к ним уважении. Хотя мы заинтересованы и в том, чтобы за рубежом о нас складывалось объективное представление. Как его можно себе составить? Наверное, как минимум детально ознакомившись хотя бы с некоторыми территориальными и отраслевыми организациями, которые составляют нашу Конфедерацию. Мы приглашаем Л. Керклэнда и его коллег сделать это в любое удобное для них время. Пока же Л. Керклэнд убежден, что, «сменив вывеску», ВКП осталась государственным профсоюзом. Не в плане полемики, а истины ради сравним два простых факта: поддержка — в том числе материальная — со стороны ВКП справедливых социально-экономических требований горняков, металлургов, нефтяников в их конфронтации с правительством Союза и полное молчание со стороны наших коллег в США по поводу подавления администрацией этой страны недавней забастовки американских железнодорожников.

Наш профцентр — за то, чтобы по-настоящему узнать друг друга. Мы — за здоровое и уважительное сотрудничество всех сил, выступающих в защиту интересов людей труда. ВКП с готовностью воспримет богатый опыт американских профсоюзов для использования его в наших условиях. Необходимо обоюдное стремление к тому, чтобы, отбросив груз прошлого, предпринять серьезную попытку установить по-настоящему конструктивное деловое сотрудничество между профсоюзами наших стран, спокойно обсуждать существующие различия в подходах и оценках. Для этого существуют реальные возможности, подкрепленные во многом идентичными интересами трудящихся. Не следует игнорировать и то важное обстоятельство, что в последние годы усиливается сходство и сближение позиций советских профсоюзов и профцентров тред-юнионистского направления по многим крупным проблемам сегодняшнего мира. Тем более бессмысленно ожидать от нас отказа от самостоятельных воззрений, присоединения к «идеалам свободного профдвижения», как они видятся их изоляционистски настроенным теоретикам.

На наш взгляд, нельзя ратовать в профсоюзном движении за национальный плюрализм и отрицать плюрализм международный. А так случается нередко. В 1990 г. Европейская конфедерация профсоюзов (ЕКП) организовала специальный форум для профсоюзов Восточной Европы. И сразу последовала оговорка о том, что он открыт только для тех, кто «разделяет цели» свободного профсоюзного движения. Это, понятно, право ЕКП, но такой подход далеко не отвечает всем реалиям, да и потребностям современного мирового профдвижения.

Проблему профсоюзных связей, диалога, сотрудничества ВКП видит по-другому. Не в разделении профсоюзных организаций на «наших» и «ненаших», что, по существу, явилось бы зеркальным отражением отвергнутого жизнью противостояния «классовых» и «реформистских» профсоюзов. Не в «покаяниях» или предъявлении друг другу доказательств собственной истинности. А в том, чтобы все участники мирового профсоюзного движения — и сегодня самого массового движения современности — стремились бы к подлинному плюрализму, основанному на признании своеобразия каждого, уважении к его концепциям, равноправии и искренней взаимопомощи.

Примерно такими же соображениями, как изложенные выше, руководствовались некоторые западные профцентры в отношениях с Всемирной федерацией профсоюзов, в которую входит ВКП СССР. После того как из ее состава недавно вышло большинство профсоюзов стран Восточной Европы, на Западе стали с нетерпением ожидать скорого крушения ВФП. Однако этого не произошло. Проведенный в ноябре 1990 г. в Москве по инициативе Федерации XII Всемирный конгресс профсоюзов прошел весьма успешно и при достаточно широком участии. В его решениях мы находим интересную программу действий профсоюзов на 90-е годы. Что же дальше? Может быть, ВФП, объединяющая сегодня преимущественно левую часть мирового профдвижения, действительно не имеет будущего и должна прекратить свое существование, а составляющие ее профцентры — перейти на позиции тред-юнионизма? Сама ВФП еще в 1988 г. заявила о готовности самораспуститься в случае создания единого мирового профцентра на свободной, недискриминационной основе. К сожалению, ее призыв не был услышан. Но не следовало ли бы ныне, при существующем положении в профдвижении, вернуться всерьез к обсуждению этой идеи? Что касается нашей Конфедерации, то она решила в интересах широкой консолидации мирового профсоюзного движения на внеблоковой, лишенной идеологической ориентации основе, приостановить членство ВКП СССР в ВФП.

Мне кажется, нельзя сегодня не искать новых путей для дальнейшего развития тех позитивных процессов, какие происходят или потенциально возможны в профсоюзном движении. Нельзя застывать в любых догматических рамках, в том числе тех, что еще недавно казались незыблемыми. Иначе профсоюзы могут оказаться обреченными как форма объединения трудящихся, отмереть, подобно ремесленным цехам или купеческим гильдиям.

И убежден, поиск таких путей возможен только совместно.