Сайт портала PolitHelp ПОЛНОТЕКСТОВОЙ АРХИВ ЖУРНАЛА "ПОЛИС" Ссылка на основной сайт, ссылка на форум сайта

146                                                                              Армия и политика

ПРОБЛЕМЫ РАЗРАБОТКИ ВОЕННОЙ ПОЛИТИКИ РОССИИ

С.А. Проскурин

ПРОСКУРИН Сергей Алексеевич, кандидат философских наук, старший преподаватель Военной академии имени Ф.Э. Дзержннсгого, полковник.

Разработка концепции новой военной политики и уточнение военной доктрины Российской Федерации — актуальнейшая задача отечественной науки и практики. Решение этой задачи предполагает более глубокое понимание того, что собой пред ставляют современная военная политика и военная доктрина, как они соотносятся и, главное, на чем основываются.

В самом общем виде эти вопросы достаточно изучены военной и политической наукой. Так, военная политика обычно определяется как деятельность специальных общественных институтов, основанная на системе взглядов и социальных отношений и связанная с созданием и использованием средств вооруженного насилия для дости жения основополагающих государственных интересов или интересов различных со циальных сил в их борьбе за завоевание и упрочение государственной власти (1).

В содержательном плане эта политика представляет единство двух сторон — внутренней и внешней. Последняя охватывает круг проблем, непосредственно свя занных с использованием (или угрозой использования) военной силы в политиче ских целях во взаимоотношениях с другими государствами, а также для содействия или противодействия некоторым социальным силам внутри других государств. Внут ренняя сторона военной политики включает круг проблем, обусловленных необхо димостью подготовки средств вооруженного насилия для развязки международных конфликтов и ведения вооруженной борьбы в интересах разрешения межклассовых, межнациональных и других противоречий внутри страны.

В принципе каждая политическая партия в демократическом обществе вправе формировать и отстаивать свое видение военной политики. Тем не менее, поскольку рычаги власти, ресурсы и — главное — сама армия находятся в руках государства, то в большей степени правомерным является обращение к военной политике именно государства. "Война, — отмечал Макиавелли, — такого рода ремесло, которым частные люди честно жить не могут, и она должна быть делом только республики" (2).

Представляя собой относительно самостоятельное социально-политическое об разование, военная политика государства призвана выполнять вполне определен ные функции, прежде всего научно-прогностическую и организационно-практиче скую. Научно-прогностическая функция связана с разработкой теоретических по ложений самой военной политики, с формированием ее концепций, основополагаю щих взглядов на обеспечение безопасности страны с использованием вооруженных сил для реализации национальных интересов. В наиболее целостном виде эта функ ция воплощается в военной доктрине государства. В России она представляет собой "систему официально принятых в государстве взглядов на предотвращение войн, вооруженных конфликтов, на военное строительство, подготовку страны к обороне, организацию противодействия угрозам военной безопасности государства, исполь зование Вооруженных Сил и других войск РФ для защиты жизненно важных инте ресов РФ" (3).

                                                                                                            147

В военной доктрине должны быть сформулированы ответы на следующие прин ципиальные вопросы:

— какова вероятность будущей войны и с каким противником придется иметь дело?

— какой характер может принять война, которую предстоит вести стране и ее вооруженным силам?

— какие цели и задачи должны быть поставлены перед вооруженными силами в преддверии этой войны и, соответственно, какие ВС в количественном и качествен ном отношении нужно иметь, чтобы выполнить поставленные задачи?

— каким образом следует осуществлять военное строительство и готовить армию и страну к войне?

— какими способами вести войну, если она все-таки станет фактом?

Ключевой вопрос доктрины — о типах войн, которые могут возникнуть в совре менном мире и угрожать стране. Без их классификации трудно ориентироваться в характере потенциальных угроз и военных столкновений.

Очень трудно было бы доказывать, что принятые в 1993 г. "Основные положения военной доктрины Российской Федерации" дают четкие и исчерпывающие ответы на все перечисленные вопросы. Но вряд ли в этом можно упрекать разработчиков документа. Действительно, его создание предполагает, с одной стороны, обстоятель ный анализ геостратегического положения нашей страны (которое и сегодня еще окончательно не определилось) и ее национально-государственных интересов (сформулированы ли они?), а с другой стороны — осмысление тех кардинальных изменений, которые начались в мире после окончания холодной войны.

Сегодня с большей очевидностью, чем еще два-три года назад, проявляются векторы этих изменений. Ясно, что мир расстался (скорее всего — окончательно) с двуполярностью, он становится многополярным, многоцветным. Вернее, эта циви лизационная многоцветность, скрытая холодной войной, сегодня возвращается, "ле гитимизируется".

Вспомним, например, что рецепты, которые предписывали инициаторы "сорев нования двух мировых систем" развивающимся странам (модели "общества всеоб щего благосостояния" — "коммунистического светлого завтра"), не столько вылечи вали болезни этих стран, сколько их усугубляли. Дело в том, что не может быть простых и универсальных "рецептов" для несхожих между собой цивилизаций. Для каждой из них характерны не только различное соотношение коллективизма и индивидуализма в сознании человека и в общественном устройстве, но и специфика политической системы, способы производства и распределения материальных благ (основанных на различном сочетании форм собственности), отношение личности и государства, а также многие другие параметры. Они могут обусловливать, в конеч ном счете, существенное несовпадение векторов цивилизационного развития и вы зывать определенные трения и противоречия между его носителями (4). Вполне понятно, что межцивилизационные различия должны быть осмыслены и самым тщательным образом учтены в процессе формирования военной политики РФ, поскольку они могут послужить источником возникновения войн и вооруженных конфликтов (5).

Анализ особенностей современного этапа цивилизационного развития, а также качественных преобразований в военной сфере позволяет предположить вероятность возникновения типов войн, которые можно классифицировать: по социальным ис точникам (межцивилизационные и внутрицивилизационные); по характеру (внеш ние — межгосударственные, внутренние — гражданские); по масштабам (регио нальные и локальные); по разрушительности (с массированным применением совре менных вооружений и с ограниченным применением этих вооружений); по полити чески-правовому и этическому признаку (агрессивные и оборонительные, призванные защитить Отечество от посягательств извне) (б).

Россия уже в силу своего геостратегического положения не может стать активным участником и тем более инициатором межцивилизационных военных столкновений. Разумная и последовательная внешняя и военная политика способны оградить ее от войн с массированным применением современных вооружений.

148                                                                              Армия и политика

Такая политика предполагает, однако, решение следующего весьма больного и щекотливого вопроса. Бесспорно (и это признали практически все страны — члены ООН), что Россия является правоприемником СССР и принимает на себя значитель ную часть ответственности за формирование грядущего миропорядка. Являясь по стоянным членом Совета Безопасности ООН, она вместе с другими великими держа вами отвечает за мирное будущее во всех регионах мира. Однако в современном мире "звание" великой державы не только почетно и ответственно, но и весьма обремени тельно. Многие международные вопросы стране с таким статусом приходится решать за счет или в ущерб ее национальному благосостоянию. И это в первую очередь касается военной сферы. Если в период холодной войны стремление СССР любой ценой удержать паритет с США в области вооружений еще можно было объяснить идеологическими догмами, то в настоящее время (даже если вектор международной политики направлен на "холодный мир"), гонка вооружений не имеет под собой никаких объективных оснований.

Конечно, можно понять тех генералов, которые неустанно твердят о нашем "од ностороннем разоружении", о "нарастающем превосходстве США и НАТО", о "раз рушении всей системы обороны" и т.д. Им это положено по должности. Можно понять представителей военной индустрии, которые говорят о разрушении мощнейшего ранее ВПК, оттоке из него кадров, снижении уровня производства. Они обеспокоены перспективами отрасли, своим собственным будущим, судьбой предприятий, лишив шихся обязательных государственных заказов и неспособных самостоятельно вы жить в условиях рыночной конкуренции. Все это можно понять. Но нельзя постичь, как можно говорить обо всем этом и одновременно униженно вновь и вновь просить у Запада кредиты и помощь. Как можно держаться за статус великой державы и одновременно с этим допускать скатывание уровня жизни населения до африканско го? Да, роль великой державы почетна, но ее должно соизмерять с реальными воз можностями страны, ее народа.

Представляется, что в обозримом будущем главные проблемы РФ будут нахо диться не вне, а внутри нее. Возрождение экономики, политическая стабилизация, качественное улучшение социального положения граждан еще длительное время будут занимать приоритетное место в системе национально-государственных инте ресов. Что же касается активности в межгосударственных отношениях, в том числе и военно-политических, то она, на наш взгляд, носит вспомогательный характер. Внешнеполитические усилия России как "трансрегиональной державы" (7) должны быть нацелены на то, чтобы обеспечить благоприятные внешние условия для "само сосредоточения", решения всего комплекса внутренних проблем, накопившихся за многие десятилетия.

Применительно к военной политике РФ данные выводы могут быть интерпрети рованы следующим образом. По всей вероятности, Россия имеет полное право и основание оставаться в числе ядерных держав, поскольку подобный статус, пусть даже при относительно невысоком уровне социально-экономического развития, по зволяет ей достаточно эффективно реализовывать свои национально-государствен ные интересы в международной сфере, активно влиять на ход глобальных событий, добиваться того, чтобы ее мнение было услышано и играло значительную роль в мировом сообществе. Вместе с тем время соревнования в этой области со США кануло в Лету, и ни о каком ракетно-ядерном паритете уже не может идти речи. Ракетно ядерное оружие России прежде всего должно выполнять роль инструмента сдержи вания, выступать гарантом мира, поскольку только благоприятные внешнеполити ческие условия способны предоставить возможности для социально-экономического развития.

По всей вероятности, не имеет смысла растрачивать так много дипломатической и военно-политической энергии ради предотвращения расширения Североатлантическо го военно-политического союза. После распада "мировой системы социализма" воен но-политические функции НАТО претерпели серьезные изменения и не могут не транс формироваться в будущем. Но уже сегодня он частью своих функций направлен не против России, а против возможных политических катаклизмов в постсоветском про странстве, которые могут быть вызваны приходом к власти здесь радикальных, экстре мистских сил. И в этом плане вполне понятно стремление целого ряда государств Центральной и Восточной Европы связать свое будущее с НАТО, чтобы не оказаться заложником труднопредсказуемого внутриполитического развития России, Кроме этого, после распада СССР североатлантические страны в большей степени озабочены межцивилизационными противоречиями, особенно с исламским миром.

                                                                                                            149

Когда же ведется речь о возможном вооруженном конфликте между Россией и НАТО, об агрессивных планах брюссельских генералов, то здесь необходимо иметь в виду следующее. С экономической и политической точек зрения потребность Запада в "захвате" России отсутствует хотя бы потому, что эта задача практически решена без военной силы. Полки отечественных магазинов "оккупированы" запад ными товарами, российская экономика развивается по сценариям МВФ, политиче ские решения, как правило, сверяются с западными эталонами, СМИ насаждают западные стандарты. Что же касается военно-стратегических планов НАТО, то его штабные генералы (точно так же, как и наши) добросовестно отрабатывают свой хлеб, проигрывая самые невероятные сценарии всех возможных и невозможных войн. Значительно большая потенциальная угроза для национальных интересов России исходит с Востока и Юга, где сохраняются обширные зоны политической непредсказуемости, неопределенности, нестабильности и напряженности. Эти зоны находятся в непосредственной близости от российских рубежей.

В свете сказанного перед военной политикой РФ открываются два наиболее пер спективных направления. Первое связано с конструированием глобальной системы безопасности, которая бы достаточно жестко отслеживала и пресекала любые воору женные агрессии, откуда бы они не происходили. По всей вероятности, здесь встанет вопрос об усилении возможностей ООН для разрешения этих проблем (с учетом неоднозначного югославского опыта), о военном сотрудничестве различных госу дарств (в т.ч. и на региональной основе) в деле создания межнациональных воору женных формирований, о выделении специальных подразделений Вооруженных Сил РФ, способных выполнять боевые задачи по локализации и прекращению ло кальных конфликтов и войн. Представляется, что весьма продуктивными в плане подготовки к такому сотрудничеству могут быть совместные учения вооруженных сил различных государств по отработке миротворческих операций (подобные тем, что начали проводить США и Россия).

Другим перспективным направлением военной политики РФ является наращи вание усилий по расширению и углублению военно-политического сотрудничества в рамках СНГ. Национальные вооруженные силы во всех без исключения государст вах Содружества выросли на базе Советской Армии, имеют с ней достаточно широкие связи, обладают одинаковым вооружением, базируются на однотипной военно-поли тической стратегии и тактике, сохраняют общую или во многом сходную систему боевой подготовки. Технически организовать взаимодействие между ними не пред ставляет труда, поскольку инфраструктура бывшей Советской Армии еще в значи тельной мере сохранилась. Думается, в военно-политическом плане в таком сотруд ничестве должны быть заинтересованы все государства СНГ, поскольку кроме Рос сии ни одно из них не в состоянии в одиночку эффективно решать вопросы собствен ной обороны, ибо не имеет "ядерного щита", подобного отечественному. К этому следует добавить, что военно-политическое сотрудничество в рамках СНГ будет в определенной степени способствовать оживлению экономик его участников, так как позволит более эффективно задействовать интеграционные связи, которые были прерваны или ослаблены вследствие развала СССР. Очевидно, что в этом случае более продуктивно могут быть решены и вопросы, связанные с использованием вооруженных сил за пределами национальных территорий, с эксплуатацией воен ных баз, с совместным применением имеющейся военно-технической инфраструк туры (станции радиолокационного слежения и предупреждения, коммуникации, связь и т.п.).

Подобный подход (или его отдельные элементы) применимы и к тем регионам мира, с которыми были налажены достаточно стабильные военно-политические и военно-экономические связи. В первую очередь речь идет об Индии и Китае, которые на протяжении десятилетий являлись достаточно устойчивым и емким рынком отечественного вооружения и боевой техники. Деидеологизация межгосударственных отношений позволит России коммерциализовать свои внешние военно-экономиче ские связи, расширить рынок за счет государств, которые ранее не рисковали заку пать оружие в СССР (страны Персидского залива, АТР и др.), избавиться от обреме нительной экономически и опасной в политическом плане военной помощи целому ряду экстремистских режимов.

150                                                                              Армия и политика

Евразийское положение России вынуждает ее маневрировать и сглаживать меж цивилизационные противоречия с тем, чтобы не оказаться ареной столкновения крупнейших мировых цивилизаций. Вследствие этого представляется маловероят ным, чтобы в обозримом будущем РФ связала себя политически и тем более военно политически с одной из таких цивилизаций. Поэтому маловероятно и ее участие в межцивилизационной войне с массированным применением современных вооружений.

Более реальным может быть вовлечение России в войну, имеющую локальный характер. Причин для этого немало. Во-первых, события последних лет показывают высокую вероятность возникновения вооруженных конфликтов как государств-чле нов СНГ с сопредельными странами, так и внутри СНГ. Между тем со многими из пограничных стран Россия связана договорами о коллективной обороне. В постсовет ском пространстве "мудрая национальная политика" большевиков законсервирова ла и создала столь много очагов потенциальных конфликтов, что практически все без исключения страны в этом пространстве "беременны" гражданскими войнами. И Россия рискует быть втянутой в них — хорошо, если в роли миротворца, а не в качестве активно действующей стороны. Годы, прошедшие после развала СССР, предоставили слишком много фактического материала на эту тему: Нагорный Кара бах, Приднестровье, Абхазия, Таджикистан...

Во-вторых, сама Россия больна теми же болезнями, что и другие бывшие союзные республики СССР, и поэтому восхождение к порогу гражданской войны здесь тоже нельзя исключить полностью. Мы помним, с каким трудом Россия шла к заключению Федеративного Договора и к принятию Конституции 1993 г. Однако и сегодня отнюдь не сняты противоречия между регионами. По сути, вариант гражданской войны вызвали силовые действия федеральных властей по " восстановлению конституцион ного порядка" в Чеченской республике. В условиях продолжающегося экономиче ского кризиса, острой борьбы за власть и собственность на различных уровнях, непреодоленности политического экстремизма трудно предположить, что в ближай шие годы удастся полностью ликвидировать вероятность возникновения новых воен ных столкновений. Трагические события июня 1995 г. в Буденновске подтвердили, что локализовать их было бы чрезвычайно трудно.

Все это в значительной мере должно определить и основные направления военной политики РФ. Здесь в первую очередь речь идет о военном строительстве, а именно: какие вооруженные силы нужно иметь, сколько и для чего.

Еще раз повторим, что вероятность вовлечения РФ в региональную войну с массированным применением современных вооружений в обозримом будущем ми нимальна. В то же время Россия может быть втянутой в локальную войну, либо вооруженная сила потребуется для разрешения внутренних конфликтов. Очевидно, что с этих позиций и следует подходить к военному строительству, к комплектова нию войск, вооружению, организации системы обучения и воспитания.

Вероятные сценарии участия РФ в военных действиях должны для начала опре делить приоритеты в развитии отдельных видов и родов Вооруженных Сил. Статус ядерной державы обязывает обеспечивать постоянную боевую готовность Стратеги ческих ядерных сил (СЯС). При этом, определяя их качественный и количественный состав, следует исходить не из стремления к ядерному паритету с США, а из прин ципа нанесения неприемлемого ущерба агрессору. Аналогичного подхода заслужи вают оперативно-фактические и тактические виды ядерного оружия, выступающие сдерживающим фактором для тех государств, которые стремятся проникнуть в "ядерный клуб" с черного входа.

Понятно, что для реализации задач сдерживания ядерные комплексы должны обладать высокой живучестью, надежностью, устойчивой системой боевого управления и связи, высокопрофессиональным персоналом. По всей вероятности, подобным требованиям в большей степени отвечают стационарные шахтные боевые ракетные комплексы, комплектование штатов которых уже сейчас осуществляется по профес сиональному принципу.

                                                                                                            151

Достаточно высокая вероятность вовлечения России в локальную войну, исполь зования вооруженной силы во внутренних конфликтах предъявляет специфические требования и ко всем другим видам и родам войск. Они должны обладать высокой мобильностью, огневой мощью, быть маневренными, легко управляемыми, укомп лектованы личным составом, способным одинаково свободно ориентироваться в ус ловиях боя в любой местности — от пустыни до города. Это выдвигает качественно новые требования к индивидуальной подготовке каждого военнослужащего и требует постепенного перехода к комплектованию по профессиональному принципу.

Поскольку кадровые вооруженные силы вряд ли могут быть повсеместно внедре ны в сегодняшних условиях, очевидно, что смешанный принцип комплектования пока останется доминирующим. Но при этом должен неуклонно проводиться курс на замещение ответственных должностей рядового и сержантского состава военнослу жащими, несущими службу по контракту.

Специфические требования к российским ВС соответствующим образом транс формируются и в сферу военно-технического обеспечения. Видимо, суворовское "не числом, а уменьем" должно быть дополнено лучшей боевой техникой и оружием. Вообще, давно канули в Лету те времена, когда военная мощь государства оценива лась по числу его батальонов (Наполеон) или даже по количеству танков и самолетов. И хотя воюет не оружие, а человек, качество вооружения и оснащения в немалой степени определяет вероятность победы (вспомним операцию "Буря в пустыне"). Исходя из этого, усилия по обеспечению вооруженных сил современным оружием и боевой техникой, предназначенными для решения сложнейших задач, а также раз работка тактики и методов их боевого применения входят в число приоритетных в военной политике России.

Последовательное продвижение по указанным направлениям, опирающееся на прочную нормативную базу, позволит не только иметь современные и боеспособные Вооруженные Силы, способные решать все поставленные пред ними задачи, но и достичь гармоничного сочетания национальной обороноспособности с социально экономическими возможностями страны, сформировать благоприятные военно-пол итические условия для возрождения России.

1. Военная политология. Минск, 1993, с. 115.

2. Макиавелли Н. О военном искусстве. М., 1934, с.30.

3. Основные положения военной доктрины Российской Федерации. — "Известия", 18.XI.1993.

4. См.: Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? — "Полис", 1994, № 1.

5. См.: Гайдар Е. Россия XXI века: не мировой жандарм, а форпост демократии в Евразии. — "Известия", 18.V.1995; Национальные интересы России и ее военная политика (заседание круглого стола "Армия и общество"). — "Полис", 1994, № 4; Национальный интерес (заочный круглый стол). — "Полис", 1995, № 1; "Цивилизационная модель" международных отношений и ее импликации (научная дискуссия в редакции "Полиса"). — "Полис", 1995, № 1.

6. См. подробнее: Проскурин С.А. Меж цивилизаций и внутри цивилизаций, или Какой видится класси фикация современных войн. — "Красная звезда", 30.V. 1995.

7. См.: Сорокин К.Э. Геополитика современного мира и Россия. — "Полис", 1995, № 1, с.24.